Антон Кузавко

директор Агентства интеграционных инициатив, кандидат экономических наук, доцент Смоленского государственного университета

Пике мировой экономики и Союзное государство

Распространение новой вирусной инфекции (COVID-19) привело к введению ограничительных мер по работе различных секторов экономики. Принимаемые исполнительными органами власти Российской Федерации решения не являются уникальными. Карантинный сценарий и накладываемые на граждан и бизнес ограничения уже применялись в странах, которые первыми столкнулись с пандемией на своей территории: Китае, Южной Корее, Италии, Испании, Германии и других. В результате были нарушены глобальные цепочки поставок товаров, сырья, комплектующих, отменены форумы и конференции, выставки и ярмарки. Поэтому бизнес по всему миру, в том числе и в России, начал сталкиваться с проблемами уже в январе-феврале 2020 года. Распространение информации о новом вирусе через СМИ, а также выход эпидемии за пределы Китая заставили поверить в приближающуюся экономическую катастрофу даже консервативных инвесторов, делающих ставку на долгосрочные вложения. В результате фондовые рынки всего мира обвалились в среднем на 30–40% от январских максимумов. Положено начало новому мировому кризису, причины которого уже сформировались в 2019 году, а ограничительные меры из-за пандемии всего лишь стали поводом для перехода финансовых рынков в новое финансовое равновесие.

Вопрос о предпосылках нового мирового кризиса достаточно емкий и непростой. Постараемся максимально кратко и внятно пояснить, почему COVID-19 стал лишь поводом для экономического пике и из-за чего не стоит ждать быстрого восстановления роста мировой экономики.

Во-первых, развитие экономики происходит по волнообразной траектории. Взлёты сменяются падениями и формируют экономический цикл. Финансовые кризисы имеют периодичность 7–11 лет и названы по имени французского экономиста Клемана Жюгляра. За последние полвека они приходились на следующие годы: 1967, 1971, 1975, 1982, 1991, 2001, 2009 и вот теперь 2020-й. Хотя мировая экономика начала замедляться еще в 2019 году из-за отсутствия факторов, стимулирующих рост реального производства.

Во-вторых, экономический рост ведущих экономик мира замедляется с каждым экономическим циклом. Это можно подтвердить динамикой ВВП США.

Рис. 1. Динамика среднегодового прироста реального ВВП США (в долларах 2009 г.) в фазе роста экономического цикла, 1930 – 2017 гг.

Замедление темпов роста ВВП США при этом не соотносится с изменением стоимости акций американских компаний на бирже.

Рис. 2. Динамика индекса S&P 500[1] за последние 50 лет (вертикальная ось – индекс, выделен уровень закрытия торгов на бирже на 28.04.2020)

Стоимость акций американских компаний в среднем утроилась с момента последнего кризиса 2009 года. Это подтверждает динамика индексов американских фондовых бирж. Схожая ситуация и на других фондовых площадках развитых и развивающихся стран. При этом совершенно не понятно, чем обусловлен столь бурный рост, при котором даже текущая коррекция в феврале-марте 2020 года не выглядит масштабной. Разве человечеству удалось совершить технологический прорыв за последнее десятилетие? Может быть, электрический двигатель заменил двигатель внутреннего сгорания? Удалось организовать экспедицию на Марс или хотя бы на Луну? Биотехнологии пришли на смену информационным? Ответ на все эти вопросы отрицательный. Какова же тогда истинная причина столь бурного роста финансовых активов в США и в других странах? Ответ прост – финансовые спекуляции. Спекулятивная надбавка к стоимости различных активов привела к формированию финансовых пузырей на фондовых, товарных, сырьевых и других рынках. В результате цена поставочных фьючерсов на нефть WTI с исполнением 21 апреля 2020 года упала ниже нуля, в моменте бумага торговалась ниже минус $40 за баррель. Затоваривание рынка из-за снижения спроса на фоне карантинных мер и спекулятивный характер торговли фьючерсами создали прецедент, оставляющий ощущение, что рынки потеряли связь с реальной жизнью.

Третья предпосылка финансового кризиса прямо связана с финансовыми последствиями схлопывания пузырей на фондовых рынках. Популизм мировой политики, в первую очередь в демократических странах, требует от рынков акций и от экономики постоянного роста, причём темпами более высокими, чем в предыдущие годы. Это позволяет политикам перед выборами набирать очки и гарантировать себе продление политической жизни. Однако для роста экономик мало только политических манипуляций, нужен технологический прогресс, увеличивающий добавочную стоимость производимой в стране продукции и повышающий уровень жизни населения. Этого сложно добиться, на это нужно время. И когда в разгар предвыборной гонки в марте финансовые рынки вдруг лопаются, как воздушный шарик, а действующий президент очень хочет избраться вновь уже в ноябре, не остаётся ничего другого, как заклеить этот шарик и попытаться снова его надуть. Для поддержки экономики США от последствий борьбы с COVID-19 выделяется до 3 трлн долларов. Среди прочего финансовые ресурсы пойдут на выкуп долговых ценных бумаг, поддержку финансового сектора, а также могут быть использованы для прямой покупки акций компаний на фондовой бирже государством. При этом планируется просто напечатать необходимые доллары для реализации фискальной программы стимулирования. Учитывая, что крупнейшая экономика мира уже долгое время финансирует дефицит своего государственного бюджета за счёт международных займов, безумная гонка за финансовым ростом становится безысходной. Текущий долг США уже приближается к 25 трлн долларов. Таким образом, надувается новый финансовый пузырь вместо лопнувшего. Он приведёт к всплеску инфляции в 2021 году, но на данный момент это мало кого волнует, поскольку ключевые выборы в ноябре 2020-го.